***23***
.
читать дальше
– Где ты был? – поинтересовался сидевший у костра Хэл.
– Отошёл, – ответил Фредди, непонятно махнув рукой.
– Надолго же отходил, – усмехнулся Хэл. – Я уже с полчаса как на ногах.
Фредди осмотрелся.
– А где все? И Энсон?
– По делам разошлись. Энсон зачем-то с приятелями своими увязался. Утром прибыл гонец. Не знаю, вроде новости какие-то принёс, мне не доложили. Знаю только, что обещались вернуться к вечеру.
– Ясно, – Фредди ощупал повязку, но решил отложить возню с бинтами на потом.
– Эх, трубочку бы, – пробормотал Хэл, когда хоббиты закончили чаёвничать. Рука у него, как заметил Фредди, действовала уже увереннее; Хэл и от повязки избавился. Отыскав у себя на затылке конец бинта, Фредди размотал повязку и осторожно ощупал голову. Ни шишки, ни раны он не обнаружил. Ничего не болело.
– Что ты делаешь?
– В город пойду, – твёрдо сказал Фредди. – Разузнаю новости.
– Умом тронулся? Да тебя поймают!
– С чего бы? – хмыкнул Фредди, придирчиво оглядывая себя, и с неудовольствием вздохнул: – Такими оборванцами сейчас половина Шира бродит. Сойду за нищего подёнщика в поисках работы. Авось, потом у знакомых одеждой одолжусь. А лицо моё никто и не видел.
– А тварь в сарае? – спросил Хэл.
Фредди замялся.
– Их всех перебили друзья Энсона. Ты сам говорил.
– Тех, кто выскочил с ором и с мечами. Но тот орк на цепи сидел, и вряд ли погнался вместе со всеми.
У Фредди в груди что-то неприятно ёкнуло, но он упрямо мотнул головой.
– Для них хоббиты все на одно лицо, – произнёс он, стараясь говорить уверенно. – Мало ли что этот орк видел или описал, если даже сумел! Я пойду днём к тому же, – заметил он с более искренней уверенностью.
– Эх, – непонятно пробормотал Хэл, посидел немного, потом поднялся и вылил воды в кострище. – Ладно уж. Только пойдёшь ты не один.
Фредди открыл было рот, но ничего не произнёс, заметив выразительный взгляд Хэла, предостерегающий от возражений.
– Значит, решено, – Хэл ухмыльнулся. – Вместе, так вместе. Только умоемся сперва, а то, подозреваю, я больше на пожарного похож, чем на наёмного работягу.
Нельзя сказать, что Фредди был так уж огорчён компанией.
– Если выдумывать историю, то лучше говорить, что мы из Западной Чети идём. Работали у тамошних хозяев, пока те не разорились и не продали свои наделы. Теперь вот сюда подались, – рассуждал Хэл. – А знаешь, – добавил он, пристально взглянув на приятеля, – тебя ведь и впрямь никто не узнает.
– Да?
– В лицо, я имею в виду.
Фредди пощупал опавшие щёки, некогда пухлые и вздохнул. И впрямь, куда девался прежний весёлый Фатти, неунывающий круглолицый толстячок? И где его прежние друзья: голосистый Пиппин, неунывающий Мерри и фантазёр Фродо?
– Как думаешь, всё у Фолко в порядке? – спросил он вслух и поглядел вдаль, на залитые солнцем зелёные холмы, волнами убегающие к горизонту. Фредди вдруг подумал, что с вышины дерева, наверное, можно увидеть и далёкий Брендидуин, и тёмную полосу Древлепущи, и может быть, крыши селенья Брендибаков, но желания проверить это в себе не ощутил.
Хэл пожал плечами.
– Зависит от того, что он там услышал и что болтают.
– А, ты думаешь, о чём ещё могут болтать? – фыркнул Фредди. – Ясное дело, про пожар!
– Силён пожар был или нет, мы не знаем. Может, сгорело всего два-три пустых сарая! – легкомысленно махнул рукой Хэл. – Другое дело, добрались ли до укровища Том Коттон и остальные, – добавил он куда серьёзнее. – Так всё-таки, куда сначала?
– М-м-м, – неясно взмахнул рукой Фредди, спускаясь с холма. Он и сам ещё не определился.
– До Тукова укровища отсюда часов четыре-пять ходу, – прикинул вслух Хэл, осматривая горизонт из-под приставленной козырьком ладони. – А то и больше, если Каменова речка из берегов вышла, как по весне обычно бывает. Тогда придётся либо вброд переходить, либо время до ближайшего моста терять. По дорогам мы не пойдём, так ведь?
– Не пойдём, – согласился Фредди.
– Это значит к обеду будем, по-моему, – Хэл прикинул время по солнцу. – Кстати, эльфы оставили нам походный хлеб. Немного, правда... Если в норе кого встретим, узнаем новости…
– А если в нору сначала, потом куда: к каменоломням или в Хоббитон?
– Если в каменоломни, придём почти что к полночи… – протянул Хэл в сомнении.
– Да, в Хоббитон поближе будет, – согласился Фредди.
На решении сперва выдвинуться к Туковой норе они сошлись, когда уже добрались до дороги, спешно пересекли её и быстро растворились в придорожной высокой траве. Солнце поднималось всё выше, жар высушил росу и напоил воздух ароматом цветущего разнотравья. От обилия сладких запахов Фредди даже немного подурнело, а Хэл расчихался.
Занялся полдень, солнце жарило всё сильнее; бездорожье вело хоббитов то некошеными полями, то негустыми рощицами. Наконец Фредди заметил впереди дорогу. Шла она почти в нужном направлении, однако подниматься на обочину хоббиты не стали, выбрав идти подальше в стороне заросшими полями. Как выяснилось вскоре, решение это оказалось верным: спустя с половину часа Фредди разглядел на дороге немалое скопище повозок и телег. Возницам их осталось лишь сочувствовать – с неба пекло немилосердно, а на дороге не предвиделось ни малейшей тени. Странным Фредди показалось то, что столпотворение почти не продвигалось. Он окликнул Хэла.
Хэл долго вглядывался из-под ладони.
– Не знаю, – наконец сказал он. – Может быть, опрокинулся кто там, впереди? Нет, странно это. Насколько я помню, слева как раз развилка, перекрёсток. Да и стороной по обочине объехать можно.
– Они проезжают по дороге, только медленно, – пробормотал Фредди и вдруг его точно осенило: – Как по заставе через Брендибаков мост!
– Чего? – не понял Хэл.
– А что, как раз на то и похоже. На проездной пост. Хотя эта дорога не сказать, чтоб оживлённая. Так почему здесь?
Ответа пришлось недолго дожидаться: несколько миль спустя они наткнулись на ещё один пост. Через перекресток двух оживлённых дорог тут и там были перекинуты шлагбаумы, на постах Хэл и Фредди заметили дозорных – как людей, так и хоббитов. Любой, кто намеривался проехать через проезд, вынужден был терпеть досмотр и расспросы.
– Вот и причина, – пробормотал Хэл, когда они вдвоём с Фредди следили за дозором из небольшой рощицы. – Всех проверяют: верховых и тележных. Не беглецов ли ищут? Как теперь думаешь, что там у нас впереди по пути?
– Вблизи Тукова укровища дорог-то особых нет, леса, вряд ли мы кого встретим, – поразмыслил Фредди. – А вот у Хоббитона все дороги будут под присмотром. Если там все как здесь, конечно.
– Уж не сомневаюсь, – ответил Хэл. – Видать, сильно мы встряхнули Прыщевых приятелей, если они так растревожились.
Фредди отпил воды из фляжки и почесал вспотевший лоб. Тень негустой рощицы спасала от прямого солнца, но не от дневной жары. Он вдруг подумал, как хорошо было бы сейчас забраться в прохладную норку где-нибудь между корней дерева и вздремнуть часок-другой… Только усилием воли он заставил себя встряхнуться.
– Раньше надо было полагать и думать, – проговорил Фредди скорее самому себе, чем Хэлу. – Хотя кто знал-то… я вот и впрямь считал, это всё Прыщ и его жадность, и мстительность, а эти бандюги ну… просто проходимцы. Кто бы вообразил, что сюда идёт война? Или что она уже пришла?
– А про Сарумана-то этого я поди и слышал, – задумчиво сказал Хэл. – Помнишь, рассказывал вам про главного из-за границы, у которого там где-то не заладились дела? Вот то-то! То поражение в битве, о котором эльфы рассказали, сойти за неудачу вроде вполне могло бы?
– Могло, – согласился Фредди. – Но нужны ли вообще другие доказательства? С меня и орочьих орд было вполне достаточно.
Хэл крякнул.
– Да уж, – он глубоко вздохнул, прежде чем подняться на ноги, выпрямился и продолжил с горечью: – Две или три сотни разбойников и орков? Так вчера ведь говорили? И что же мы с этим сможем сделать?
Фредди не ответил. Да и не было у него этого ответа.
Нора была пуста. По крайней мере не казалось, будто отсюда уходили в спешке, спасаясь бегством, однако ни записки, ни знака друзья не обнаружили, хотя и осмотрели все условленные места. Нашлось немного еды, этим и перекусили, дополнив скудную трапезу эльфийским хлебом, и на удивление быстро насытились.
– А ведь непростой этот хлеб! – смекнул Хэл, аккуратно заворачивая лепёшку в чистый платок. Обыскивая нору, приятели разжились одеждой – пусть ношеной, но смотрелась она куда более опрятной, чем их собственная. Хэл нацепил за спину видавший виды походный мешок, набитый барахлом, а поверх рубахи одел пояс с прилаженными к нему молотком и долотом и гордо заявил, что вполне сойдёт за о-го-го какого плотника. Фредди ограничился тем, что повязал голову пёстрым платком, как это было принято у подёнщиков, работающих в поле, а про себя продумывал, что будет сочинять, если его узнает в лицо кто-нибудь из прежних знакомых. Так ничего путного не придумав, он решил больше отмалчиваться, а разговоры предоставить Хэлу.
Перед уходом оставили в укромном месте записку для Фолко. В ней ограничились только именами и сегодняшней датой, а также намёком на условленный тайник. Тайником служило дупло старого дерева неподалёку от опушки. Фолко о нём знал. На обратном пути сделали небольшой крюк, и Фредди спрятал в дупло ещё одно письмо, в котором уже более подробно излагал последние события, включая стычку с орками и встречу с Дивным Народом. Умолчал Фредди только о Кольце – об этом Фолко совсем не обязательно было пока что знать – и о подслушанном ночном разговоре.
К чему Фредди готов не был, так это к проницательности Хэла, который молчал-молчал на обратном пути, а потом вдруг спросил в лоб:
– Так всё-таки, как со всем этим связан мастер Фродо? Давай уже, рассказывай!
– Ты о чём? – проглотив ком в горле, пискнул Фредди; сердце у него невесть отчего припустило пугливым галопом. Должно быть, Гэмджи наблюдал за ним не первый день, а, наблюдая, размышлял и делал выводы. Вчерашняя беседа с эльфами только прибавила Хэлу уверенности в догадках.
– Да ладно вам, тайны всё эти! – отмахнулся как от назойливой мухи Хэл. – Что здесь Гэндальф замешан, и без того ясно. Сэм опять же всё последнее время ходил как в воду опущенный… а потом вот вам: пропал, как сгинул! И слухи из-за Реки тут же пошли: дескать, кто-то ночью вломился в новый домик мастера Фродо. И ты там был, кстати, но молчишь. А теперь получается, мастер Фродо в Дольн собирался? К Эльфам? Я ведь тоже кое-что помню из рассказов старика. А вот про другие те края прежде не слыхал. Так зачем Фродо дальше, на восток-то понадобилось? Не к Горе ли той, по бильбовским делам с его сокровищем?
Фредди вздрогнул. В первый момент ему показалось, что Хэл каким-то чудом проведал про Кольцо и Роковую Гору, но потом он сообразил, что Хэл, скорее всего, имел в виду горное гномье царство и сокровища дракона. В голове мелькнула весьма заманчивая мысль поддержать этот обман, но отозвалась совесть. «Если Фродо попал в беду, то и Сэм тоже… – печально молвил внутренний голос. – Сам ведь знаешь, Сэм Фродо бы не бросил, даже если б пришлось самому в эту Огненную Щель прыгать. И что теперь, ты тоже промолчишь?»
Фредди глубоко вздохнул.
– Ты правильно догадался, по бильбовским делам, – проговорил он. – В наследстве Бильбо… вещь одна была. Фродо изначально думал эту вещь до Дольна донести…
Хэл нахмурился.
– А домик в Бакленде? Туда-то кто вломился?
– Та вещь была как-то особенно ценна, – попытался объяснить Фредди, – и кое-кто хотел её себе забрать…
– И кто?
– Враги. Только Фродо и остальные ушли за день до этого. Сэм тоже. Их не застали. Я сам кое-как ноги оттуда унёс. Фродо говорил, что Гэндальф помочь им обещал в пути, но встретились ли они по дороге, я не знаю…
– Встретились или нет, но к эльфам пришли благополучно, – рассудил Хэл. – Так отчего же обратно не вернулись?
– Я не знаю. Я сам только вчера узнал, что Фродо дальше пошёл. Но не к гномам, думаю.
Хэл хмыкнул и почесал в затылке.
– А я про дракона тут случайно подумал, – со смущением признался он. – Речь ведь про войну зашла…
– Да, про войну, – ответил Фредди, – она тоже там, где-то на востоке. Оттуда давно приходили слухи о Враге. Как видно и не слухи были. Наверное, Фродо туда ушёл…
– Зачем? – спросил Хэл, но, к счастью Фредди, ответа не дождался: – Нет, не понятно. Враг этот неизвестный на востоке, говоришь? А тут у нас какой-то Саруман…
– Я не знаю, - повторил Фредди, и тут в его памяти всплыли подслушанные слова Гилдора. – И Саруман с запада пришёл.
– Да? – переспросил Хэл, а Фредди выругал себя за длинный язык. Но Хэл просто пожал плечами и вздохнул:
– Я-то надеялся, что расскажу старику Хэмфасту какие-нибудь новости о Сэме. Он хоть виду не показывает, но очень переживает, знаешь ли.
– Могу представить, – поддакнул Фредди. И больше нечего было сказать.
Оба молчали до самой опушки.
Путь теперь шёл полями – на сей раз было заметно, что у этих земель имелся хозяин – из разнотравья хоббиты внезапно вышли к широкой выкошенной полосе. Отсюда через луг уходил примятый колесами телеги след. Хэл вслух заметил, что без нужны не следовало бы попадаться на глаза чужим. Передохнуть решили в тени одиноко стоящего деревца, а потом забрать резко правее и уходить с хозяйской делянки ближе к тракту.
Но едва Фредди и Хэл успели устроиться под скупой кроной молодой берёзки и поочередно напиться из фляги, как вдруг раздался звонкий лай. Спустя мгновение из травы появился худой пёс рыже-белой масти, с висячими ушами и куцым хвостом. Ростом он, однако, приходился Хэлу почти что по пояс. Хоббиты так и замерли. Пёс странно гавкнул и покосился на заросли. Потом повернулся к хоббитам и зевнул – скорее для того, чтобы продемонстрировать завидный оскал острых белых зубов.
– Хороший… – неуверенно проговорил Фредди.
– Да… хороший песик, – повторил Хэл и медленно привстал с земли. Пёс мгновенно припал к земле и разразился отрывистым лаем, в котором отчётливо слышалось предупреждение. Хоббиты обмерли, одновременно понимая, что одно только напоминание о недавней схватке со страшным орочьим псом вынуждало их ноги позорно ослабеть, но ничего поделать с этим не смогли ни тот, ни другой.
Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы из зарослей не раздался окрик, а потом на поляну выступил пожилой хоббит в рабочей одежде и испачканном травой фартуке. Голову хоббита прикрывала шляпа, на плече он держал косу, в уголке рта попыхивала трубка.
– Вот так-так! – произнёс он скорее доброжелательно, чем с неудовольствием, весело оглядывая Хэла и Фредди. – И кто же у нас здесь? Бродяги или воришки пожаловали?
– Б-б-э-э-э… – натурально проблеял Фредди и покраснел. Фермер растерянно моргнул. К всеобщему счастью, Хэл уже вернул себе самообладание.
– Добрый день, сударь! – молвил он, низко кланяясь хоббиту, а когда выпрямился, на его лице уже растекалась широченная улыбка. – Как удачно, что мы вас повстречали! Дорог-то здешних мы не знаем, вот и бродили зря, похоже. Вы ведь мистер Боббинс-старший, я угадал?
– Да нет, – ответил хоббит с весёлым выражением на лице, – и даже не младший, как ни удивительно. Я – Беккет, к вашему сведению, и ни о каких Боббинсах в здешних краях не слышал. Так кто же вы такие?
Улыбку с лица Хэла как тряпкой стёрло. С растерянным видом он полез рукой себе за пазуху и вытащил наружу вконец измятое письмо.
– Вот ведь, мистеру Боббинсу, – пробормотал он, вертя письмо в руках и сминая его ещё больше.
– Дай-ка сюда, сынок, – сказал фермер, протягивая руку. Хэл подал письмо. Пёс гавкнул. – Молчок, Рик! – прикрикнул хозяин и повертел письмо в руках. – Боб-б-инс, – кое-как прочитал он, – нет, адрес… ничего не разобрать. Что за криворукая курица лапой писала?
– Бабушка жены моего старшего брата, – охотно пояснил Хэл и продолжил: – Мы с другом сами с Западного Крома, - продолжал он, указав на Фредди, – идём вот в Хоббитон наниматься. К Боббинсу как раз. Письмо это нам было велено тотчас передать, как его увидим…
Фредди уже устал удивляться Хэловой способности не теряться в нужный момент. Сидя на земле, он смотрел, как его приятель словоохотливо и в красках излагает фермеру историю их злосчастных приключений (до последнего слова выдуманных); Беккет поддакивал, почёсывал в затылке, вертел письмо то так, то эдак и сочувственно кивал. Даже пёс, сидящий у ног хозяина, и тот больше грозным не казался, поглядывал на Хэла умильными глазами, будто на давнего доброго знакомого. И Фредди совсем уже не удивился, когда Беккет в конце этого занимательного разговора радушно предложил подвезти «двух бродяжек» до окрестностей Хоббитона.
– Значит, из Западной Чети? – переспросил хозяин, отдавая письмо и снова почесал затылок. – Нет, никак не вспомню вблизи никаких Боббинсов. А много ли лет старушке?
– Много, – вставил Фредди, чтобы совсем уж молчуном не казаться. – Этот самый Боббинс ей очень старый и добрый друг… с детства почитай…
– Которого, быть может, и в помине нет, – хозяина эта мысль с чего-то развеселила. За разговором они вышли через луг к большой телеге, груженной снопами свежескошенной травы. В телегу была запряжена невысокая пегая лошадка, с виду смирная.
– И зачем нам это надо? – шепнул Фредди Хэлу, воспользовавшись тем, что хозяин отвлёкся на возню с лошадиной упряжью. – Не лучше ли полями пробираться? Не так далеко осталось, я думаю. И сам знаешь, на дорогах посты.
– Так-то оно так. Но я тут подумал, полями нас скорее заметят. Расспросов, считаешь, будет меньше, если попадёмся? Не бойся, я всё продумал.
– Ну, конечно, – пробормотал Фредди, однако замолчал. Беккет с Хэлом устроились на козлах, а Фредди завалился в телегу на мягкие мешки. Его не смущал даже пёс, тоже запрыгнувший в телегу и пристроившийся среди сена. Он был просто благодарен миру за небольшую передышку.
Как вскоре стало ясно: фермер оказался большим любителем поболтать – оттого был даже рад нечаянной компании в дороге. Он поначалу попытался расспрашивать о жизни хоббитов Западного Крома, но Хэл ловко перевёл разговор на темы поближе к Хоббитону, а там как-то сама собой обнаружилась куча общих знакомых и даже родственников, памятных историй и баек. Жаль, последние новости из Хоббитона Беккет не слыхал, а в здешней местности вообще бывал раз от разу: луг не засеивался несколько лет, фермер косил здесь траву в корм кроликам.
– А в этом году чаще ездить пришлось, – говорил он. – Так что, считай, повезло вам, не то били бы себе пятки ещё с десяток миль.
– Чаще? Почему? – спросил Фредди, как-то позабыв о своей незавидной роли молчуна. Хозяин пожал плечами и пояснил, что в этом году запасает корма впрок, причём две трети продаёт на рынке.
– Наши соседи тоже фермерство держали, – пояснял Беккет, – мы частенько кролями-производителями менялись, чтобы кровь в потомстве разбавлять. Они свой луг под корм приспособили, эх, лучшая трава в округе была, честно скажу. Да зимой отдать пришлось – новые хозяева землю перекупили, да не продлили аренду.
– Да, – подхватил Хэл. – У нас такое было. Вот потому и мы с насиженных земель подались. Хозяевам платить нечем стало.
Фредди сонно прикрыл глаза, мерный говор убаюкивал. Проснулся он от резкого толчка. Телега встала, где-то сверху послышался грубый окрик.
– Кролям траву везу, не видишь, что ли? – донёсся издали голос Беккета. Фредди приподнялся на локтях, спросонья хлопая глазами. Толстый угрюмый хоббит в одежде шерифа заглядывал в телегу. Лицо его показалось Фредди смутно знакомым.
– А это кто с тобой? – поинтересовался шериф. – Тоже в траве нашёл?
– Помощники, не по силам уже одному мешки ворочать! Да ты же меня сто лет знаешь, Рендли, в самом деле! И с чего у вас переполох? Сколько езжу в Хоббитон, такое вижу впервые!
– Порядок теперь такой, – устало ответил Беккету Рендли. Фредди весь подобрался, подтянул к груди колени и уткнулся в них носом, начёсывая на лоб чёлку и надеясь про себя, что достаточно оброс и отощал с тех пор, как они с Рендли (тот тогда не был шерифом) жили по соседству…
Хэл опасности либо не понимал, либо расхрабрился.
– А что за порядки такие, шериф? И впрямь, раньше о таком слыхом не слыхивали. Случилось что?
– Случилось, – буркнул Рендли. – Ладно, езжай, Беккет, только подождать придётся, ещё три телеги впереди. Случилось, – добавил он уже тише. – А вы не слышали? На нас напали! Посты теперь по всему Ширу расставляют. Ловят бандитов этих повсюду!
– Каких ещё бандитов? – переспросил Хэл, а Фредди приподнял голову.
– Да как ведь: разбойники напали! Верзилы-проходимцы! Из-за дальней границы пришли, с севера, говорят. Целая банда! Ворвались как-то ночью, подожгли склады с провиантом, наворовали, конечно, тоже. А пожар-то бушевал какой, кое-как погасили! Но сколько зерна пожгли и других припасов! Столько вреда наделали!
– Это когда же дело было? – изумлённо спросил Беккет, а Фредди от злости впился зубами в рукав куртки. Он и в страшном сне представить и не мог, что их недавний подвиг так распишут, хотя и думал, что готов к любой подлости.
– Два дня как. А ещё говорят, – понизив голос, добавил Рендли, – что этим бандитам помогал кто-то из наших… ну, из хоббитов, то есть… Верить не хотелось бы... Но в ту же ночь напали на тюрьму!
– И на тюрьму тоже… – с хорошо слышимой досадой крякнул Хэл, однако взял себя в руки. – Да, ну дела у вас тут, впрямь, творятся! Но зачем напали-то? Она пустая стояла или под склад тоже применялась?
– Нет, не пустая, – шериф как-то внимательно посмотрел в лицо Хэла, будто что-то припоминая, – сидели там, пара бродяг, да нарушители спокойствия, местные дебоширы. Их всех бандиты с собой забрали.
– Зачем это? – ахнул Беккет.
– В плен увели, вот ведь как, чтобы краденое выносить! А кто отказался подчиняться, тех убили, а тела сожгли. Их нашли потом... на пепелище.
Фредди закрыл лицо рукавом, к горлу его подступила тошнота. Хэл побелел и переменился в лице. Беккет нервно закомкал в руках шляпу.
– Ладно, проезжайте, – махнул рукой шериф, прерывая тягостную тишину. – Давайте, удачной дороги!
В гробовом молчании телега миновала проездной пост и свернула на прямой тракт к Хоббитону.
– Бандиты, вот как… – бормотал фермер, – а я-то хотел ведь задержаться на пару дней, по знакомым сходить, но нет, не задержусь теперь. Траву сбуду и назад скорее. Старушка-то моя одна там совсем, а никак кто к ней чужой пожалует, пока меня нет?
– Вот вам приехали в Хоббитон, заодно узнали новостей, – пробормотал Фредди, пытаясь перехватить взгляд Хэла. Но тот сидел вполоборота, пялясь себе в ладони, и, казалось, ничего не слышал и не замечал.
– Так стоит ли вам этого Боббинса искать? – спросил вдруг Беккет. – Вот что я вам скажу: у меня глаз намётан, вижу, вы ребята неплохие. Я бы сам вас нанял, правда. Сыновья мои из дому давно подались, а одному мне уже тягостно по хозяйству. Руки молодые нужны. По плате мы, уверен, договоримся, а?
– Дело стоящее, – глухо ответил Хэл, – может, оно так и лучше будет. Только мы всё же поспрашиваем тут для очистки совести, – он коснулся рукой прибранного за пазуху конверта, - хотя б чтоб было что домой в письме ответном написать. А ждать нас не надо, сами доберёмся. Адрес теперь знаем.
– Ну, хорошо бы, – проговорил фермер. Больше эту тему он не поднимал. Последней остановкой стала небольшая площадь перед трактиром «Зелёный дракон», запертым с недавних пор. Там Беккета уже ждал покупатель. Фредди и Хэл помогли перетащить мешки с телеги на телегу и по-доброму распрощались со своим приятелем, который, не тратя времени, тронулся в обратный путь.
– Ну, знаете теперь, кого спрашивать! – воскликнул Беккет, взмахнув шляпой на прощание.
– Куда теперь? – повернулся Фредди к другу. Хэл стиснул зубы, совершенно сумрачным взглядом оглядел забитые досками окна трактира и мотнул головой в направлении Сумкиной Горки.
– Пойдём, коли пришли… повидаем… старого дружка.
– Не дури, – Фредди схватил Хэла за рукав.
– Ты думаешь, кого из них поймали? – от едкой горечи, звучавшей в голосе Хэла, у Фредди внутри будто всё оборвалось.
«А если это ложь? Конечно, ложь!»
– А кто сказал, что это правда? – воскликнул Фредди. Оба замолкли, потупившись.
– Ладно, – наконец недобро ухмыльнулся Хэл и помотал головой. – Мы ведь новости пришли разведывать? Вот и давай и попробуем. Если Уиллоу тут появлялись, я бы сказал, куда они пошли. Но теперь и не уверен, что они тут вообще были…
– Почему? – уцепился Фредди, только чтобы не оставлять приятеля молчащим.
– Им по дороге тоже пришлось бы столкнуться с постами. Стали бы снова рисковать – теперь вот не знаю, – медленно проговорил Хэл. – Ладно, – повторил он будто для себя и махнул рукой. – Пойдём.
Хэл повёл их узенькой улочкой, петляющей по задворкам, куда выходили только чёрные хода богатых нор. В какой-то момент улочка вывела на вершину холма, и Фредди издали заметил какие-то приготовления и сутолоку на знаменитой поляне под Праздничным деревом, где некогда Бильбо давал свой Прощальный Обед. Под солнцем белел туго натянутый шатёр; его окружали несколько больших телег, прикрытых тентами. На подготовку к празднику это не походило, скорее уж на ярмарку, хотя и было странно: обычно большие ярмарки устраивались не весной, а осенью. На глаза Фредди попался недавно вкопанный указатель с надписью: «Аукцион». Дата под надписью, начертанная свежей краской, стояла сегодняшняя.
– Сюда, – шепнул Хэл и свернул в проулок. Шаг он замедлил перед скромной норой за зелёным заборчиком. Краска на калитке облупилась, как и на парадной двери, как и на ставнях, и на ящиках для рассады под окнами. Но маленький садик пестрел яркими красками первых весенних цветов: ландышей и крокусов, а дорожку покрывала свеженасыпанная галька. Было заметно, что за садом любовно присматривали.
Хэл трижды стукнул позеленевшим от времени медным молотком. Подождал, потом стукнул ещё трижды. Прильнул ухом к двери. В норе было тихо. Фредди заглянул в окно, но занавески были тщательно задёрнуты, не оставляя ни малейшего пути для солнечного света.
– Мда, – произнёс Хэл, почесал затылок, проделал несколько шагов обратно к калитке, где и остановился с выражением задумчивости на лице. Фредди тоже прикидывал, к кому из знакомых они могли бы наведаться в незваные гости, да так, чтоб не бояться быть выгнанными с перепуга.
– А ну-ка, – Хэла, кажется, осенило: он припустил по незаметной тропке напрямик через кусты и сухие стебли полыни. Фредди поплёлся следом. Тропинка привела к забору из двух широко прибитых к столбам горизонтальных перекладин, который Хэл перемахнул одним прыжком. Фредди наклонился и пролез между перекладинами. Хэл вдруг фыркнул, прижал палец к губам, подкрался к кустам садовой малины и резко ткнул ладонью кого-то, скрытого высокой травой. Раздался испуганный вскрик.
Хэл рассмеялся.
– Попался, Ронни!
– Дурак, – раздался ответ. Фредди подошёл ближе. Среди кустов малины на коленях сидел юный хоббит в рабочего вида штанах и рубахе и широкополой соломенной шляпе. В руке у него были садовые ножницы; рядом в корзине страдали на солнце вырванные с корнем сорняки.
– Я к тётушке, – без обиняков поведал Хэл. – Где Лидия?
– Там, – указал мальчишка, ткнув рукой с ножницами куда-то в сторону виднеющегося за деревьями забора. – Аукцион ведь. А ты где был?
– А хозяева? – спросил Хэл.
– Тоже. Там поди весь Хоббитон собрался.
– А ты почему не пошёл?
Ронни закатил глаза и красноречиво развёл руками, указывая на нетронутые заросли сорной травы вокруг.
– Ясно, – отмахнулся Хэл, пересёк по дорожке заросший деревьями просторный сад, подошёл к забору и глянул поверх него. Фредди тоже стало любопытно. За забором простирался луг, среди его весенней зелени ярко белел атлас шатра. Торговля, видно, была в самом разгаре: никто ещё не катил с тележками обратно, а любопытствующих набралось не меньше сотни. Прямо от забора начиналась тропинка, шла через луг, теряясь среди десятков других тропок, проложенных к Праздничному дереву.
– Интересно, что там распродают? – спросил Фредди, вспомнив вдруг одну из историй Фродо: как по возвращении из Путешествия Бильбо Бэггинс обнаружил распродажу содержимого собственной норы. Мелькнула нелепейшая мысль, будто история решила повториться.
– Всякие вещи, – прозвучал нежданный ответ со стороны юного садовника, увязавшегося за ними следом. Ронни приподнимался на цыпочках, пытаясь заглянуть через забор, но росту не хватало. – Вещи задолжавших. Теперь так постановили: все вещи продавать, пока долг не погасишь или штраф. Всё могут продавать: и мебель, и утварь, и одежду… Всё-всё…
– Всё-всё? – повторил Хэл, обернувшись. – Эй, Ронни, а что ещё ты знаешь?
Ронни гордо мотнул подбородком.
– Много знаю. Ты-то где был, Хэл? Расскажи! Говорят, ты убежал от стражи?
– Где был, там нынче нет, – кратко ответил Хэл. – Расскажи лучше другое… Лотто Прыща ты, например, видел? Или друзья твои?
– А как же! – воскликнул Ронни, но, подумав, поправился: – Правда давно.
Хэл хмыкнул и пояснил Фредди, что его троюродный племянник-садовник гроза чужих садов, да и его все приятели из того же теста. (Фредди улыбнулся, вспоминая собственную юность) В лице юного Ронни Хэл с Фредди обнаружили бесценнейший источник сведений. Пока Хэл задавал вопросы, Фредди раздумывал над уже услышанным: что самого Лотто и его матери Лобелии давно никто не видывал, а в Бэг Энде, кажется, всем заправляет Чёрный человек – сгорбленный, худой, с жёлтым лицом и злым взглядом. Ронни заверил, что другие Дылды этого «Чёрного» недолюбливают, хотя и слушаются. И именно по его недавнему приказу было разрешено обыскивать жилища хоббитов по любому подозрению. А недавно, дня два или три назад, в вечерних сумерках Ронни и его приятели видели быстро проскакавшего к Сумкиной Горке всадника: он был закутан в плащ, высок и седовлас, с длинной вьющейся по ветру бородой. Он мог бы быть похож на мага Гэндальфа, которого в Хоббитоне знал любой мальчишка, однако старик всё время прятал лицо под капюшоном и не открылся ни на миг. Был ли приезжий действительно Гэндальфом, так и осталось тайной. Фредди подумалось, что не был. И, если верить Ронни, с той поры незнакомец больше ни разу не показался.
Фредди спросил про деревянные бараки.
– Да. Возле Горки как раз сейчас сбивают, – кивнул мальчишка. – На скорую руку. Много-много.
– Много-много, – повторил Хэл. – Тогда и вправду Саруман.
Хоббит проснулся от солнечного света и радостного птичьего трезвона над головой и тут же поморщился от ломоты в теле. Он сам не заметил, как заснул давеча, прислонившись спиной к стволу. Кое-как размяв плечи и протянувшись в позвоночнике, Фредди побрёл к лагерю. Для этого ему не требовалось даже отыскивать свои следы – хоббичьий нюх издалека уловил ароматный запах жаркого.
– Где ты был? – поинтересовался сидевший у костра Хэл.
– Отошёл, – ответил Фредди, непонятно махнув рукой.
– Надолго же отходил, – усмехнулся Хэл. – Я уже с полчаса как на ногах.
Фредди осмотрелся.
– А где все? И Энсон?
– По делам разошлись. Энсон зачем-то с приятелями своими увязался. Утром прибыл гонец. Не знаю, вроде новости какие-то принёс, мне не доложили. Знаю только, что обещались вернуться к вечеру.
– Ясно, – Фредди ощупал повязку, но решил отложить возню с бинтами на потом.
– Эх, трубочку бы, – пробормотал Хэл, когда хоббиты закончили чаёвничать. Рука у него, как заметил Фредди, действовала уже увереннее; Хэл и от повязки избавился. Отыскав у себя на затылке конец бинта, Фредди размотал повязку и осторожно ощупал голову. Ни шишки, ни раны он не обнаружил. Ничего не болело.
– Что ты делаешь?
– В город пойду, – твёрдо сказал Фредди. – Разузнаю новости.
– Умом тронулся? Да тебя поймают!
– С чего бы? – хмыкнул Фредди, придирчиво оглядывая себя, и с неудовольствием вздохнул: – Такими оборванцами сейчас половина Шира бродит. Сойду за нищего подёнщика в поисках работы. Авось, потом у знакомых одеждой одолжусь. А лицо моё никто и не видел.
– А тварь в сарае? – спросил Хэл.
Фредди замялся.
– Их всех перебили друзья Энсона. Ты сам говорил.
– Тех, кто выскочил с ором и с мечами. Но тот орк на цепи сидел, и вряд ли погнался вместе со всеми.
У Фредди в груди что-то неприятно ёкнуло, но он упрямо мотнул головой.
– Для них хоббиты все на одно лицо, – произнёс он, стараясь говорить уверенно. – Мало ли что этот орк видел или описал, если даже сумел! Я пойду днём к тому же, – заметил он с более искренней уверенностью.
– Эх, – непонятно пробормотал Хэл, посидел немного, потом поднялся и вылил воды в кострище. – Ладно уж. Только пойдёшь ты не один.
Фредди открыл было рот, но ничего не произнёс, заметив выразительный взгляд Хэла, предостерегающий от возражений.
– Значит, решено, – Хэл ухмыльнулся. – Вместе, так вместе. Только умоемся сперва, а то, подозреваю, я больше на пожарного похож, чем на наёмного работягу.
Нельзя сказать, что Фредди был так уж огорчён компанией.
.
***
.
Умывались в ручейке, который обнаружился у самой опушки. Вода была безжалостно ледяной, и к концу купания Фредди едва чувствовал пальцы на руках и ногах. Хэл оставил попытки причесаться онемевшей пятернёй и, ёжась, одевал прямо на голое тело постиранную в ручье рубашку. На взгляд Фредди, оба симпатичнее не стали, но хотя бы не выглядели чудом спасшимися погорельцами.
– Если выдумывать историю, то лучше говорить, что мы из Западной Чети идём. Работали у тамошних хозяев, пока те не разорились и не продали свои наделы. Теперь вот сюда подались, – рассуждал Хэл. – А знаешь, – добавил он, пристально взглянув на приятеля, – тебя ведь и впрямь никто не узнает.
– Да?
– В лицо, я имею в виду.
Фредди пощупал опавшие щёки, некогда пухлые и вздохнул. И впрямь, куда девался прежний весёлый Фатти, неунывающий круглолицый толстячок? И где его прежние друзья: голосистый Пиппин, неунывающий Мерри и фантазёр Фродо?
– Как думаешь, всё у Фолко в порядке? – спросил он вслух и поглядел вдаль, на залитые солнцем зелёные холмы, волнами убегающие к горизонту. Фредди вдруг подумал, что с вышины дерева, наверное, можно увидеть и далёкий Брендидуин, и тёмную полосу Древлепущи, и может быть, крыши селенья Брендибаков, но желания проверить это в себе не ощутил.
Хэл пожал плечами.
– Зависит от того, что он там услышал и что болтают.
– А, ты думаешь, о чём ещё могут болтать? – фыркнул Фредди. – Ясное дело, про пожар!
– Силён пожар был или нет, мы не знаем. Может, сгорело всего два-три пустых сарая! – легкомысленно махнул рукой Хэл. – Другое дело, добрались ли до укровища Том Коттон и остальные, – добавил он куда серьёзнее. – Так всё-таки, куда сначала?
– М-м-м, – неясно взмахнул рукой Фредди, спускаясь с холма. Он и сам ещё не определился.
– До Тукова укровища отсюда часов четыре-пять ходу, – прикинул вслух Хэл, осматривая горизонт из-под приставленной козырьком ладони. – А то и больше, если Каменова речка из берегов вышла, как по весне обычно бывает. Тогда придётся либо вброд переходить, либо время до ближайшего моста терять. По дорогам мы не пойдём, так ведь?
– Не пойдём, – согласился Фредди.
– Это значит к обеду будем, по-моему, – Хэл прикинул время по солнцу. – Кстати, эльфы оставили нам походный хлеб. Немного, правда... Если в норе кого встретим, узнаем новости…
– А если в нору сначала, потом куда: к каменоломням или в Хоббитон?
– Если в каменоломни, придём почти что к полночи… – протянул Хэл в сомнении.
– Да, в Хоббитон поближе будет, – согласился Фредди.
На решении сперва выдвинуться к Туковой норе они сошлись, когда уже добрались до дороги, спешно пересекли её и быстро растворились в придорожной высокой траве. Солнце поднималось всё выше, жар высушил росу и напоил воздух ароматом цветущего разнотравья. От обилия сладких запахов Фредди даже немного подурнело, а Хэл расчихался.
Занялся полдень, солнце жарило всё сильнее; бездорожье вело хоббитов то некошеными полями, то негустыми рощицами. Наконец Фредди заметил впереди дорогу. Шла она почти в нужном направлении, однако подниматься на обочину хоббиты не стали, выбрав идти подальше в стороне заросшими полями. Как выяснилось вскоре, решение это оказалось верным: спустя с половину часа Фредди разглядел на дороге немалое скопище повозок и телег. Возницам их осталось лишь сочувствовать – с неба пекло немилосердно, а на дороге не предвиделось ни малейшей тени. Странным Фредди показалось то, что столпотворение почти не продвигалось. Он окликнул Хэла.
Хэл долго вглядывался из-под ладони.
– Не знаю, – наконец сказал он. – Может быть, опрокинулся кто там, впереди? Нет, странно это. Насколько я помню, слева как раз развилка, перекрёсток. Да и стороной по обочине объехать можно.
– Они проезжают по дороге, только медленно, – пробормотал Фредди и вдруг его точно осенило: – Как по заставе через Брендибаков мост!
– Чего? – не понял Хэл.
– А что, как раз на то и похоже. На проездной пост. Хотя эта дорога не сказать, чтоб оживлённая. Так почему здесь?
Ответа пришлось недолго дожидаться: несколько миль спустя они наткнулись на ещё один пост. Через перекресток двух оживлённых дорог тут и там были перекинуты шлагбаумы, на постах Хэл и Фредди заметили дозорных – как людей, так и хоббитов. Любой, кто намеривался проехать через проезд, вынужден был терпеть досмотр и расспросы.
– Вот и причина, – пробормотал Хэл, когда они вдвоём с Фредди следили за дозором из небольшой рощицы. – Всех проверяют: верховых и тележных. Не беглецов ли ищут? Как теперь думаешь, что там у нас впереди по пути?
– Вблизи Тукова укровища дорог-то особых нет, леса, вряд ли мы кого встретим, – поразмыслил Фредди. – А вот у Хоббитона все дороги будут под присмотром. Если там все как здесь, конечно.
– Уж не сомневаюсь, – ответил Хэл. – Видать, сильно мы встряхнули Прыщевых приятелей, если они так растревожились.
Фредди отпил воды из фляжки и почесал вспотевший лоб. Тень негустой рощицы спасала от прямого солнца, но не от дневной жары. Он вдруг подумал, как хорошо было бы сейчас забраться в прохладную норку где-нибудь между корней дерева и вздремнуть часок-другой… Только усилием воли он заставил себя встряхнуться.
– Раньше надо было полагать и думать, – проговорил Фредди скорее самому себе, чем Хэлу. – Хотя кто знал-то… я вот и впрямь считал, это всё Прыщ и его жадность, и мстительность, а эти бандюги ну… просто проходимцы. Кто бы вообразил, что сюда идёт война? Или что она уже пришла?
– А про Сарумана-то этого я поди и слышал, – задумчиво сказал Хэл. – Помнишь, рассказывал вам про главного из-за границы, у которого там где-то не заладились дела? Вот то-то! То поражение в битве, о котором эльфы рассказали, сойти за неудачу вроде вполне могло бы?
– Могло, – согласился Фредди. – Но нужны ли вообще другие доказательства? С меня и орочьих орд было вполне достаточно.
Хэл крякнул.
– Да уж, – он глубоко вздохнул, прежде чем подняться на ноги, выпрямился и продолжил с горечью: – Две или три сотни разбойников и орков? Так вчера ведь говорили? И что же мы с этим сможем сделать?
Фредди не ответил. Да и не было у него этого ответа.
.
***
.
Как верно рассчитал Хэл, к Тукову укровищу добрались к обеду, выиграв время на переходе вброд через разлившуюся речку. Местами холодная весенняя вода доходила хоббитам почти по пояс, оба натерпелись и продрогли. К счастью, солнце быстро подсушило одежду, и под вековую тень леса хоббиты вошли уже сухими. Итог пути, однако, разочаровал обоих.
Нора была пуста. По крайней мере не казалось, будто отсюда уходили в спешке, спасаясь бегством, однако ни записки, ни знака друзья не обнаружили, хотя и осмотрели все условленные места. Нашлось немного еды, этим и перекусили, дополнив скудную трапезу эльфийским хлебом, и на удивление быстро насытились.
– А ведь непростой этот хлеб! – смекнул Хэл, аккуратно заворачивая лепёшку в чистый платок. Обыскивая нору, приятели разжились одеждой – пусть ношеной, но смотрелась она куда более опрятной, чем их собственная. Хэл нацепил за спину видавший виды походный мешок, набитый барахлом, а поверх рубахи одел пояс с прилаженными к нему молотком и долотом и гордо заявил, что вполне сойдёт за о-го-го какого плотника. Фредди ограничился тем, что повязал голову пёстрым платком, как это было принято у подёнщиков, работающих в поле, а про себя продумывал, что будет сочинять, если его узнает в лицо кто-нибудь из прежних знакомых. Так ничего путного не придумав, он решил больше отмалчиваться, а разговоры предоставить Хэлу.
Перед уходом оставили в укромном месте записку для Фолко. В ней ограничились только именами и сегодняшней датой, а также намёком на условленный тайник. Тайником служило дупло старого дерева неподалёку от опушки. Фолко о нём знал. На обратном пути сделали небольшой крюк, и Фредди спрятал в дупло ещё одно письмо, в котором уже более подробно излагал последние события, включая стычку с орками и встречу с Дивным Народом. Умолчал Фредди только о Кольце – об этом Фолко совсем не обязательно было пока что знать – и о подслушанном ночном разговоре.
К чему Фредди готов не был, так это к проницательности Хэла, который молчал-молчал на обратном пути, а потом вдруг спросил в лоб:
– Так всё-таки, как со всем этим связан мастер Фродо? Давай уже, рассказывай!
– Ты о чём? – проглотив ком в горле, пискнул Фредди; сердце у него невесть отчего припустило пугливым галопом. Должно быть, Гэмджи наблюдал за ним не первый день, а, наблюдая, размышлял и делал выводы. Вчерашняя беседа с эльфами только прибавила Хэлу уверенности в догадках.
– Да ладно вам, тайны всё эти! – отмахнулся как от назойливой мухи Хэл. – Что здесь Гэндальф замешан, и без того ясно. Сэм опять же всё последнее время ходил как в воду опущенный… а потом вот вам: пропал, как сгинул! И слухи из-за Реки тут же пошли: дескать, кто-то ночью вломился в новый домик мастера Фродо. И ты там был, кстати, но молчишь. А теперь получается, мастер Фродо в Дольн собирался? К Эльфам? Я ведь тоже кое-что помню из рассказов старика. А вот про другие те края прежде не слыхал. Так зачем Фродо дальше, на восток-то понадобилось? Не к Горе ли той, по бильбовским делам с его сокровищем?
Фредди вздрогнул. В первый момент ему показалось, что Хэл каким-то чудом проведал про Кольцо и Роковую Гору, но потом он сообразил, что Хэл, скорее всего, имел в виду горное гномье царство и сокровища дракона. В голове мелькнула весьма заманчивая мысль поддержать этот обман, но отозвалась совесть. «Если Фродо попал в беду, то и Сэм тоже… – печально молвил внутренний голос. – Сам ведь знаешь, Сэм Фродо бы не бросил, даже если б пришлось самому в эту Огненную Щель прыгать. И что теперь, ты тоже промолчишь?»
Фредди глубоко вздохнул.
– Ты правильно догадался, по бильбовским делам, – проговорил он. – В наследстве Бильбо… вещь одна была. Фродо изначально думал эту вещь до Дольна донести…
Хэл нахмурился.
– А домик в Бакленде? Туда-то кто вломился?
– Та вещь была как-то особенно ценна, – попытался объяснить Фредди, – и кое-кто хотел её себе забрать…
– И кто?
– Враги. Только Фродо и остальные ушли за день до этого. Сэм тоже. Их не застали. Я сам кое-как ноги оттуда унёс. Фродо говорил, что Гэндальф помочь им обещал в пути, но встретились ли они по дороге, я не знаю…
– Встретились или нет, но к эльфам пришли благополучно, – рассудил Хэл. – Так отчего же обратно не вернулись?
– Я не знаю. Я сам только вчера узнал, что Фродо дальше пошёл. Но не к гномам, думаю.
Хэл хмыкнул и почесал в затылке.
– А я про дракона тут случайно подумал, – со смущением признался он. – Речь ведь про войну зашла…
– Да, про войну, – ответил Фредди, – она тоже там, где-то на востоке. Оттуда давно приходили слухи о Враге. Как видно и не слухи были. Наверное, Фродо туда ушёл…
– Зачем? – спросил Хэл, но, к счастью Фредди, ответа не дождался: – Нет, не понятно. Враг этот неизвестный на востоке, говоришь? А тут у нас какой-то Саруман…
– Я не знаю, - повторил Фредди, и тут в его памяти всплыли подслушанные слова Гилдора. – И Саруман с запада пришёл.
– Да? – переспросил Хэл, а Фредди выругал себя за длинный язык. Но Хэл просто пожал плечами и вздохнул:
– Я-то надеялся, что расскажу старику Хэмфасту какие-нибудь новости о Сэме. Он хоть виду не показывает, но очень переживает, знаешь ли.
– Могу представить, – поддакнул Фредди. И больше нечего было сказать.
Оба молчали до самой опушки.
Хотя Хэл и определил солнечное время как три часа пополудни, но внутренние часы Фредди уверенно склоняли его к мнению, что день незаметно промелькнул и уже опустился поздний вечер, светлый, как весной обычно и бывает, а, значит, наступило и время ужина. Ноги у Фредди налились усталой тяжестью, пот градом лил со лба, и с некоторых пор Хэл стал на него подозрительно поглядывать. Фредди сам уже готов был признать, что слишком поторопился с выводами о своей болезни, и когда Хэл предложил ему остановиться на отдых, возражать не стал.
Путь теперь шёл полями – на сей раз было заметно, что у этих земель имелся хозяин – из разнотравья хоббиты внезапно вышли к широкой выкошенной полосе. Отсюда через луг уходил примятый колесами телеги след. Хэл вслух заметил, что без нужны не следовало бы попадаться на глаза чужим. Передохнуть решили в тени одиноко стоящего деревца, а потом забрать резко правее и уходить с хозяйской делянки ближе к тракту.
Но едва Фредди и Хэл успели устроиться под скупой кроной молодой берёзки и поочередно напиться из фляги, как вдруг раздался звонкий лай. Спустя мгновение из травы появился худой пёс рыже-белой масти, с висячими ушами и куцым хвостом. Ростом он, однако, приходился Хэлу почти что по пояс. Хоббиты так и замерли. Пёс странно гавкнул и покосился на заросли. Потом повернулся к хоббитам и зевнул – скорее для того, чтобы продемонстрировать завидный оскал острых белых зубов.
– Хороший… – неуверенно проговорил Фредди.
– Да… хороший песик, – повторил Хэл и медленно привстал с земли. Пёс мгновенно припал к земле и разразился отрывистым лаем, в котором отчётливо слышалось предупреждение. Хоббиты обмерли, одновременно понимая, что одно только напоминание о недавней схватке со страшным орочьим псом вынуждало их ноги позорно ослабеть, но ничего поделать с этим не смогли ни тот, ни другой.
Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы из зарослей не раздался окрик, а потом на поляну выступил пожилой хоббит в рабочей одежде и испачканном травой фартуке. Голову хоббита прикрывала шляпа, на плече он держал косу, в уголке рта попыхивала трубка.
– Вот так-так! – произнёс он скорее доброжелательно, чем с неудовольствием, весело оглядывая Хэла и Фредди. – И кто же у нас здесь? Бродяги или воришки пожаловали?
– Б-б-э-э-э… – натурально проблеял Фредди и покраснел. Фермер растерянно моргнул. К всеобщему счастью, Хэл уже вернул себе самообладание.
– Добрый день, сударь! – молвил он, низко кланяясь хоббиту, а когда выпрямился, на его лице уже растекалась широченная улыбка. – Как удачно, что мы вас повстречали! Дорог-то здешних мы не знаем, вот и бродили зря, похоже. Вы ведь мистер Боббинс-старший, я угадал?
– Да нет, – ответил хоббит с весёлым выражением на лице, – и даже не младший, как ни удивительно. Я – Беккет, к вашему сведению, и ни о каких Боббинсах в здешних краях не слышал. Так кто же вы такие?
Улыбку с лица Хэла как тряпкой стёрло. С растерянным видом он полез рукой себе за пазуху и вытащил наружу вконец измятое письмо.
– Вот ведь, мистеру Боббинсу, – пробормотал он, вертя письмо в руках и сминая его ещё больше.
– Дай-ка сюда, сынок, – сказал фермер, протягивая руку. Хэл подал письмо. Пёс гавкнул. – Молчок, Рик! – прикрикнул хозяин и повертел письмо в руках. – Боб-б-инс, – кое-как прочитал он, – нет, адрес… ничего не разобрать. Что за криворукая курица лапой писала?
– Бабушка жены моего старшего брата, – охотно пояснил Хэл и продолжил: – Мы с другом сами с Западного Крома, - продолжал он, указав на Фредди, – идём вот в Хоббитон наниматься. К Боббинсу как раз. Письмо это нам было велено тотчас передать, как его увидим…
Фредди уже устал удивляться Хэловой способности не теряться в нужный момент. Сидя на земле, он смотрел, как его приятель словоохотливо и в красках излагает фермеру историю их злосчастных приключений (до последнего слова выдуманных); Беккет поддакивал, почёсывал в затылке, вертел письмо то так, то эдак и сочувственно кивал. Даже пёс, сидящий у ног хозяина, и тот больше грозным не казался, поглядывал на Хэла умильными глазами, будто на давнего доброго знакомого. И Фредди совсем уже не удивился, когда Беккет в конце этого занимательного разговора радушно предложил подвезти «двух бродяжек» до окрестностей Хоббитона.
– Значит, из Западной Чети? – переспросил хозяин, отдавая письмо и снова почесал затылок. – Нет, никак не вспомню вблизи никаких Боббинсов. А много ли лет старушке?
– Много, – вставил Фредди, чтобы совсем уж молчуном не казаться. – Этот самый Боббинс ей очень старый и добрый друг… с детства почитай…
– Которого, быть может, и в помине нет, – хозяина эта мысль с чего-то развеселила. За разговором они вышли через луг к большой телеге, груженной снопами свежескошенной травы. В телегу была запряжена невысокая пегая лошадка, с виду смирная.
– И зачем нам это надо? – шепнул Фредди Хэлу, воспользовавшись тем, что хозяин отвлёкся на возню с лошадиной упряжью. – Не лучше ли полями пробираться? Не так далеко осталось, я думаю. И сам знаешь, на дорогах посты.
– Так-то оно так. Но я тут подумал, полями нас скорее заметят. Расспросов, считаешь, будет меньше, если попадёмся? Не бойся, я всё продумал.
– Ну, конечно, – пробормотал Фредди, однако замолчал. Беккет с Хэлом устроились на козлах, а Фредди завалился в телегу на мягкие мешки. Его не смущал даже пёс, тоже запрыгнувший в телегу и пристроившийся среди сена. Он был просто благодарен миру за небольшую передышку.
Как вскоре стало ясно: фермер оказался большим любителем поболтать – оттого был даже рад нечаянной компании в дороге. Он поначалу попытался расспрашивать о жизни хоббитов Западного Крома, но Хэл ловко перевёл разговор на темы поближе к Хоббитону, а там как-то сама собой обнаружилась куча общих знакомых и даже родственников, памятных историй и баек. Жаль, последние новости из Хоббитона Беккет не слыхал, а в здешней местности вообще бывал раз от разу: луг не засеивался несколько лет, фермер косил здесь траву в корм кроликам.
– А в этом году чаще ездить пришлось, – говорил он. – Так что, считай, повезло вам, не то били бы себе пятки ещё с десяток миль.
– Чаще? Почему? – спросил Фредди, как-то позабыв о своей незавидной роли молчуна. Хозяин пожал плечами и пояснил, что в этом году запасает корма впрок, причём две трети продаёт на рынке.
– Наши соседи тоже фермерство держали, – пояснял Беккет, – мы частенько кролями-производителями менялись, чтобы кровь в потомстве разбавлять. Они свой луг под корм приспособили, эх, лучшая трава в округе была, честно скажу. Да зимой отдать пришлось – новые хозяева землю перекупили, да не продлили аренду.
– Да, – подхватил Хэл. – У нас такое было. Вот потому и мы с насиженных земель подались. Хозяевам платить нечем стало.
Фредди сонно прикрыл глаза, мерный говор убаюкивал. Проснулся он от резкого толчка. Телега встала, где-то сверху послышался грубый окрик.
– Кролям траву везу, не видишь, что ли? – донёсся издали голос Беккета. Фредди приподнялся на локтях, спросонья хлопая глазами. Толстый угрюмый хоббит в одежде шерифа заглядывал в телегу. Лицо его показалось Фредди смутно знакомым.
– А это кто с тобой? – поинтересовался шериф. – Тоже в траве нашёл?
– Помощники, не по силам уже одному мешки ворочать! Да ты же меня сто лет знаешь, Рендли, в самом деле! И с чего у вас переполох? Сколько езжу в Хоббитон, такое вижу впервые!
– Порядок теперь такой, – устало ответил Беккету Рендли. Фредди весь подобрался, подтянул к груди колени и уткнулся в них носом, начёсывая на лоб чёлку и надеясь про себя, что достаточно оброс и отощал с тех пор, как они с Рендли (тот тогда не был шерифом) жили по соседству…
Хэл опасности либо не понимал, либо расхрабрился.
– А что за порядки такие, шериф? И впрямь, раньше о таком слыхом не слыхивали. Случилось что?
– Случилось, – буркнул Рендли. – Ладно, езжай, Беккет, только подождать придётся, ещё три телеги впереди. Случилось, – добавил он уже тише. – А вы не слышали? На нас напали! Посты теперь по всему Ширу расставляют. Ловят бандитов этих повсюду!
– Каких ещё бандитов? – переспросил Хэл, а Фредди приподнял голову.
– Да как ведь: разбойники напали! Верзилы-проходимцы! Из-за дальней границы пришли, с севера, говорят. Целая банда! Ворвались как-то ночью, подожгли склады с провиантом, наворовали, конечно, тоже. А пожар-то бушевал какой, кое-как погасили! Но сколько зерна пожгли и других припасов! Столько вреда наделали!
– Это когда же дело было? – изумлённо спросил Беккет, а Фредди от злости впился зубами в рукав куртки. Он и в страшном сне представить и не мог, что их недавний подвиг так распишут, хотя и думал, что готов к любой подлости.
– Два дня как. А ещё говорят, – понизив голос, добавил Рендли, – что этим бандитам помогал кто-то из наших… ну, из хоббитов, то есть… Верить не хотелось бы... Но в ту же ночь напали на тюрьму!
– И на тюрьму тоже… – с хорошо слышимой досадой крякнул Хэл, однако взял себя в руки. – Да, ну дела у вас тут, впрямь, творятся! Но зачем напали-то? Она пустая стояла или под склад тоже применялась?
– Нет, не пустая, – шериф как-то внимательно посмотрел в лицо Хэла, будто что-то припоминая, – сидели там, пара бродяг, да нарушители спокойствия, местные дебоширы. Их всех бандиты с собой забрали.
– Зачем это? – ахнул Беккет.
– В плен увели, вот ведь как, чтобы краденое выносить! А кто отказался подчиняться, тех убили, а тела сожгли. Их нашли потом... на пепелище.
Фредди закрыл лицо рукавом, к горлу его подступила тошнота. Хэл побелел и переменился в лице. Беккет нервно закомкал в руках шляпу.
– Ладно, проезжайте, – махнул рукой шериф, прерывая тягостную тишину. – Давайте, удачной дороги!
В гробовом молчании телега миновала проездной пост и свернула на прямой тракт к Хоббитону.
– Бандиты, вот как… – бормотал фермер, – а я-то хотел ведь задержаться на пару дней, по знакомым сходить, но нет, не задержусь теперь. Траву сбуду и назад скорее. Старушка-то моя одна там совсем, а никак кто к ней чужой пожалует, пока меня нет?
– Вот вам приехали в Хоббитон, заодно узнали новостей, – пробормотал Фредди, пытаясь перехватить взгляд Хэла. Но тот сидел вполоборота, пялясь себе в ладони, и, казалось, ничего не слышал и не замечал.
– Так стоит ли вам этого Боббинса искать? – спросил вдруг Беккет. – Вот что я вам скажу: у меня глаз намётан, вижу, вы ребята неплохие. Я бы сам вас нанял, правда. Сыновья мои из дому давно подались, а одному мне уже тягостно по хозяйству. Руки молодые нужны. По плате мы, уверен, договоримся, а?
– Дело стоящее, – глухо ответил Хэл, – может, оно так и лучше будет. Только мы всё же поспрашиваем тут для очистки совести, – он коснулся рукой прибранного за пазуху конверта, - хотя б чтоб было что домой в письме ответном написать. А ждать нас не надо, сами доберёмся. Адрес теперь знаем.
– Ну, хорошо бы, – проговорил фермер. Больше эту тему он не поднимал. Последней остановкой стала небольшая площадь перед трактиром «Зелёный дракон», запертым с недавних пор. Там Беккета уже ждал покупатель. Фредди и Хэл помогли перетащить мешки с телеги на телегу и по-доброму распрощались со своим приятелем, который, не тратя времени, тронулся в обратный путь.
– Ну, знаете теперь, кого спрашивать! – воскликнул Беккет, взмахнув шляпой на прощание.
– Куда теперь? – повернулся Фредди к другу. Хэл стиснул зубы, совершенно сумрачным взглядом оглядел забитые досками окна трактира и мотнул головой в направлении Сумкиной Горки.
– Пойдём, коли пришли… повидаем… старого дружка.
– Не дури, – Фредди схватил Хэла за рукав.
– Ты думаешь, кого из них поймали? – от едкой горечи, звучавшей в голосе Хэла, у Фредди внутри будто всё оборвалось.
«А если это ложь? Конечно, ложь!»
– А кто сказал, что это правда? – воскликнул Фредди. Оба замолкли, потупившись.
– Ладно, – наконец недобро ухмыльнулся Хэл и помотал головой. – Мы ведь новости пришли разведывать? Вот и давай и попробуем. Если Уиллоу тут появлялись, я бы сказал, куда они пошли. Но теперь и не уверен, что они тут вообще были…
– Почему? – уцепился Фредди, только чтобы не оставлять приятеля молчащим.
– Им по дороге тоже пришлось бы столкнуться с постами. Стали бы снова рисковать – теперь вот не знаю, – медленно проговорил Хэл. – Ладно, – повторил он будто для себя и махнул рукой. – Пойдём.
Хэл повёл их узенькой улочкой, петляющей по задворкам, куда выходили только чёрные хода богатых нор. В какой-то момент улочка вывела на вершину холма, и Фредди издали заметил какие-то приготовления и сутолоку на знаменитой поляне под Праздничным деревом, где некогда Бильбо давал свой Прощальный Обед. Под солнцем белел туго натянутый шатёр; его окружали несколько больших телег, прикрытых тентами. На подготовку к празднику это не походило, скорее уж на ярмарку, хотя и было странно: обычно большие ярмарки устраивались не весной, а осенью. На глаза Фредди попался недавно вкопанный указатель с надписью: «Аукцион». Дата под надписью, начертанная свежей краской, стояла сегодняшняя.
– Сюда, – шепнул Хэл и свернул в проулок. Шаг он замедлил перед скромной норой за зелёным заборчиком. Краска на калитке облупилась, как и на парадной двери, как и на ставнях, и на ящиках для рассады под окнами. Но маленький садик пестрел яркими красками первых весенних цветов: ландышей и крокусов, а дорожку покрывала свеженасыпанная галька. Было заметно, что за садом любовно присматривали.
Хэл трижды стукнул позеленевшим от времени медным молотком. Подождал, потом стукнул ещё трижды. Прильнул ухом к двери. В норе было тихо. Фредди заглянул в окно, но занавески были тщательно задёрнуты, не оставляя ни малейшего пути для солнечного света.
– Мда, – произнёс Хэл, почесал затылок, проделал несколько шагов обратно к калитке, где и остановился с выражением задумчивости на лице. Фредди тоже прикидывал, к кому из знакомых они могли бы наведаться в незваные гости, да так, чтоб не бояться быть выгнанными с перепуга.
– А ну-ка, – Хэла, кажется, осенило: он припустил по незаметной тропке напрямик через кусты и сухие стебли полыни. Фредди поплёлся следом. Тропинка привела к забору из двух широко прибитых к столбам горизонтальных перекладин, который Хэл перемахнул одним прыжком. Фредди наклонился и пролез между перекладинами. Хэл вдруг фыркнул, прижал палец к губам, подкрался к кустам садовой малины и резко ткнул ладонью кого-то, скрытого высокой травой. Раздался испуганный вскрик.
Хэл рассмеялся.
– Попался, Ронни!
– Дурак, – раздался ответ. Фредди подошёл ближе. Среди кустов малины на коленях сидел юный хоббит в рабочего вида штанах и рубахе и широкополой соломенной шляпе. В руке у него были садовые ножницы; рядом в корзине страдали на солнце вырванные с корнем сорняки.
– Я к тётушке, – без обиняков поведал Хэл. – Где Лидия?
– Там, – указал мальчишка, ткнув рукой с ножницами куда-то в сторону виднеющегося за деревьями забора. – Аукцион ведь. А ты где был?
– А хозяева? – спросил Хэл.
– Тоже. Там поди весь Хоббитон собрался.
– А ты почему не пошёл?
Ронни закатил глаза и красноречиво развёл руками, указывая на нетронутые заросли сорной травы вокруг.
– Ясно, – отмахнулся Хэл, пересёк по дорожке заросший деревьями просторный сад, подошёл к забору и глянул поверх него. Фредди тоже стало любопытно. За забором простирался луг, среди его весенней зелени ярко белел атлас шатра. Торговля, видно, была в самом разгаре: никто ещё не катил с тележками обратно, а любопытствующих набралось не меньше сотни. Прямо от забора начиналась тропинка, шла через луг, теряясь среди десятков других тропок, проложенных к Праздничному дереву.
– Интересно, что там распродают? – спросил Фредди, вспомнив вдруг одну из историй Фродо: как по возвращении из Путешествия Бильбо Бэггинс обнаружил распродажу содержимого собственной норы. Мелькнула нелепейшая мысль, будто история решила повториться.
– Всякие вещи, – прозвучал нежданный ответ со стороны юного садовника, увязавшегося за ними следом. Ронни приподнимался на цыпочках, пытаясь заглянуть через забор, но росту не хватало. – Вещи задолжавших. Теперь так постановили: все вещи продавать, пока долг не погасишь или штраф. Всё могут продавать: и мебель, и утварь, и одежду… Всё-всё…
– Всё-всё? – повторил Хэл, обернувшись. – Эй, Ронни, а что ещё ты знаешь?
Ронни гордо мотнул подбородком.
– Много знаю. Ты-то где был, Хэл? Расскажи! Говорят, ты убежал от стражи?
– Где был, там нынче нет, – кратко ответил Хэл. – Расскажи лучше другое… Лотто Прыща ты, например, видел? Или друзья твои?
– А как же! – воскликнул Ронни, но, подумав, поправился: – Правда давно.
Хэл хмыкнул и пояснил Фредди, что его троюродный племянник-садовник гроза чужих садов, да и его все приятели из того же теста. (Фредди улыбнулся, вспоминая собственную юность) В лице юного Ронни Хэл с Фредди обнаружили бесценнейший источник сведений. Пока Хэл задавал вопросы, Фредди раздумывал над уже услышанным: что самого Лотто и его матери Лобелии давно никто не видывал, а в Бэг Энде, кажется, всем заправляет Чёрный человек – сгорбленный, худой, с жёлтым лицом и злым взглядом. Ронни заверил, что другие Дылды этого «Чёрного» недолюбливают, хотя и слушаются. И именно по его недавнему приказу было разрешено обыскивать жилища хоббитов по любому подозрению. А недавно, дня два или три назад, в вечерних сумерках Ронни и его приятели видели быстро проскакавшего к Сумкиной Горке всадника: он был закутан в плащ, высок и седовлас, с длинной вьющейся по ветру бородой. Он мог бы быть похож на мага Гэндальфа, которого в Хоббитоне знал любой мальчишка, однако старик всё время прятал лицо под капюшоном и не открылся ни на миг. Был ли приезжий действительно Гэндальфом, так и осталось тайной. Фредди подумалось, что не был. И, если верить Ронни, с той поры незнакомец больше ни разу не показался.
Фредди спросил про деревянные бараки.
– Да. Возле Горки как раз сейчас сбивают, – кивнул мальчишка. – На скорую руку. Много-много.
– Много-много, – повторил Хэл. – Тогда и вправду Саруман.
@темы: Самый тёмный час, О тварчестве, Кольца, Хоббиты, Сильмариллы, Средиземское, Фанфики